Таш Мияшев

ОТЦОВСКОЕ ЛИЦО
Поэма

Отец мой был простой солдат.
А в тот суровый год,
Погиб в бою за Ленинград,
У Пулковских высот.
Мой детский взор не сохранил
Отцовского лица.
И вот оставил я аил,
Пошел искать отца.
С душевной болью вижу край,
Где мой отец зарыт.
Конверт со штампом «Ленинград»
Мать двадцать лет хранит.
Письмо отец писал в бою
Под грозный гул огня,
Спасая Родину мою,
Аил мой и меня.
Оно, как клятва, до конца
Стоять за Ленинград.
Он клятву выполнил бойца,
Не отступил назад.
Горит на Марсовом огонь,
Где мой отец зарыт.
В родных степях пасется конь,
Подковами звенит.
Он ждет хозяина домой
Уже немало лет.
Над Ала-Тоо голубой
По-прежнему рассвет.
* * *
Прости меня, родной мой дом,
Простите пики гор.
В моих очах туман седой
Застлал родной простор.
Прости, родная Ак-Бура,
Не пенься, не рычи.
И вы простите, на горах
Зеленые арчи!…
Петляет горная тропа…
Здесь мой ходил отец!
Я слышу крик его:
-Апа,
Пришел я наконец!
Где иноходец резвый мой?
Покличь скорей коня?
Омой лицо мое водой,
Да обними меня!
Был молод-первый был джигит.
И мой скакун степной
Еще уздечкой прозвенит,
Гарцуя подо мной.
Но смотрит старая апа:
Кругом нет никого.
Пуста тропа, крута тропа-
Ни мужа, ни джорго.
* * *
Моя дорога далека,
Далек мой отчий дом.
Как белый хлопок, облака
Проходят под крылом.
Плывет в лазурном небе «ТУ».
Гляжу на землю вниз.
За эту ширь и красоту
Погиб отец-киргиз.
Он так любил родной аил,
Буланого коня!
Еще комуз он сохранил
В наследство для меня,
Он выходил под вечер в сад,
Был сад, как горы, бел.
И там под вишней говорят,
О счастье песни пел.
…Горит на Морсовом огонь,
где мой отец зарыт.
В родных степях пасется конь,
Подковами звенит.
Комуз, притихший на стене,
Все ждет: издалека
Отец вернется, по струне
Пройдет его рука.
И молча старенькая мать
По мужу слезы льет.
Как им сказать,
Как ей сказать:
Джигит их не придет…
Бойцы в сырых могилах спят, у вечного огя.
Конверт со штампом «Ленинград»
На сердце у меня.
* * *
Салам, мой город!
Колыбель
Ребячьих снов моих!
Неужто так же вот метель
Здесь заметала их.
Когда, сжимая автомат,
Шел на врага отец…
Адмиралтейство,
Летний сад,
А там- Петродворец,
А там-застава Ильича…
Здесь каждый камень свят!
Зачем, скажи, арчи молчат,
Когда сердца кричат!
Когда под плитами твои
Лежат, страна, сыны.
Их не разбудят соловьи,
Крепки в могиле сны.
И гаснут в белизне ночей,
Простертых над тобой,
Не звезды - тысячи очей
И тот далекий бой.
И говорит мне Ленинград:
-Мой сын, замри и стой!
Вот этот бронзовый солдат-
Отец твой молодой!
Его предсмертные слова
Вчеканил я в гранит,
Его лицо моя Нева
Как в зеркале хранит…
Взгляни на миг в речную гладь
На свой овал лица.
В твоих чертах легко узнать
Погибшего бойца!
* * *
Сын Ала-Тоо вечным сном
Уснул в седых снегах.
Стою и думаю о нем
На невских берегах.
И дорог мне родной аил
И шумный Ленинград.
Киргизской кровью породнил
Их мой отец -солдат.
И свет, зажженный Ильичем,
Фашист не погасил.
Как два бойца, к плечу плечо,
И город, и аил.
…Парит под облаком орел,
Джигит коня взнуздал…
Отец мой, я тебя нашел,
Твое лицо узнал.
И я вернусь домой, в аил,
И успокою мать.
Ты был героем, честно жил -
Там каждый должен знать,
Я вдену ноги в стремена
Любимца твоего,
Ошпарю плетью скакана -
Горячего джорго,
Как вихрь, промчусь я по степям,
Чтобы из дома в дом
Летела слава по пятам.
Сниму комуз я со стены.
Ведь двадцать с лишком лет.
Звук не слетал с его струны
А я ли не поэт?
И выйду в сад, и я спою
И каждый будет рад
Узнать, как дрался ты в бою,
Как пал за Ленинград.
Я горсть священную земли
Возьму с собой в аил,
Чтоб от родной Невы вдали
Ее мой сын хранил.
Чтоб знал он, выйдя утром в сад,
Светла его заря -
Что дед погиб за Ленинград,
За солнце Октября!

Перевод Владимира Захарова.